- Поднимайтесь до пятого этажа на лифте, потом два лестничных пролета пешком - до машинного отделения. От него на чердак ведет узкая лестница, и там перед дверью позвоните в звонок - я открою, - объяснял Владимир, как добраться до его мастерской.
"Для творчества необходимо уютное рабочее пространство, насыщенное положительной энергетикой..." - утверждает фотохудожник Владимир Клавихо-Телепнев
После недолгого блуждания во дворах сталинских домов в районе Павелецкого вокзала мы, наконец, достигли цели. От самого входа в мастерскую узкая спиральная лестница вывела нас в маленький флигель с полушутливой надписью на двери - "служебное помещение". Это - хранилище старых работ и место, где происходит процесс создания законченного произведения.
Направо от входа - просторная студия, представляющая собой антресоль (фр. еntresol) в ее основном значении: верхняя часть помещения, разделенного на два полуэтажа. Впрочем, и "настил под потолком для хранения вещей" тоже присутствует в этом извилистом, многоуровневом пространстве: на дощатых полатях вдоль стен плотными рядами расставлены работы художника и творческий реквизит. У входа - очень уютное подобие барной стойки с подвешенными фонариками и кухонным уголком, где можно заваривать чай.
Еще одна лестница выводит на открытую площадку, отгороженную от студии лиловым занавесом, где фотограф, сидя за старинным дубовым столом (наследство бабушки-художницы, выпускницы знаменитого ВХУТЕМАСа), обрабатывает на компьютере отснятые изображения. Кожаный диван и столик с раритетной пишущей машинкой, старинным зеркалом и шкатулкой, доверху заполненной бусами, дополняют интерьер "кабинета". "Отсюда я могу незаметно наблюдать за всем, что происходит внизу, на съемочной площадке", - говорит Владимир.
БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАНИЕ
Зайцы с "философским выражением лица" были сделаны для В. Клавихо
на заказ специально для фотопроекта "Алиса в стране чудес"
Владимир Клавихо-Телепнев - известный московский фотограф, придумавший свой фирменный стиль - руинизацию (монохромную фотопечать с искусственным "состариванием" снимков), член Международной ассоциации художников-графиков и Союза фотохудожников России, преподаватель фотографии на факультете журналистики МГУ и в Московской академии дизайна
У мастерской - богатая история. Сперва здесь жил известный живописец, затем - реставратор.
- Мне понадобилось некоторое время для того, чтобы пропитать помещение своей аурой, настроить его на нужную волну и перестать приходить сюда, как в гости, - признается Владимир Клавихо. - Формально мастерская до сих пор состоит на балансе у Союза художников, однако сегодня все чаще на подобные места покушаются представители различного бизнеса. Главное, что угнетает в Москве, - какая-то нестабильность во всем. Нельзя быть уверенным, что хозяева помещения не выгонят тебя через месяц "в связи с изменившимися обстоятельствами", поэтому я не рискую затевать капитальный ремонт. Если условия аренды в очередной раз поменяются - соберусь за несколько часов и уеду. Впрочем, кондиционер все же пришлось установить. Летом здесь жарко и душно, ведь мастерская расположена прямо под крышей, сильно нагревающейся под солнцем, а зимой прохладно (на довольно большое помещение - всего две батареи).
...В прежние времена все чердаки, подвалы и мансарды отдавались под мастерские творческой богеме - скульпторам и художникам. Сегодня в Москве идет активный передел собственности. Художников пока спасает только то, что государственные мастерские не подлежат приватизации. И все же, несмотря на это, в начале прошлого года прошла волна скандальных выселений знаменитых московских художников из их рабочих помещений. Кто-то из живописцев не успел вовремя продлить договор, кто-то задолжал за электричество и аренду... А кто-то умер от инфаркта, когда его со всеми работами просто выкинули на улицу. Только когда приближенные к власти "собратья по цеху" обратились к президенту с просьбой пресечь беспредел, процесс выселения художников удалось приостановить.
В советские времена государство давало живописцам заказы, покупало их работы для выставок и оформления разных учреждений, что подразумевало более-менее гарантированную оплату труда. С приходом капиталистических отношений художники были нивелированы обществом. "На Измайловском вернисаже и возле Третьяковки продают картины не сами авторы, а какие-то перекупщики. Причем продают они не живопись, а принты, сверху прокрашенные силиконом, имитирующим мазок. В общем, происходит настоящий упадок живописи, ее отмирание", - сетует фотограф.
ИЗ ПАРИЖА - НА ВОКЗАЛ
Владимир разливает по фарфоровым чашкам ароматный жасминовый чай и продолжает свой рассказ:
Винтовая лестница ведет в "сердце" студии - мастерскую
- Да, в нашей профессии существуют особые требования к мастерской. Очень важна высота потолков, освещенность, размер помещения. Но для меня в первую очередь важно, чтобы в студии была атмосфера доброжелательности и домашности, свой мир, свое альтернативное пространство, настраивающее на определенный лад. Чтобы делать хорошие фотографии, нужно абсолютное доверие со стороны модели, открытость и дружба. Тогда фотограф и модель становятся соавторами творческого процесса. Мне не нравятся рабочие студии фотографов с белыми стенами, развешанными фонами и всякими приспособлениями, напоминающими о сути ремесла. Я всегда стараюсь приспособить мастерскую под себя, чтобы посетители спрашивали: "Вы здесь живете?" В помещении, где нет окон, теряешь ориентацию, поэтому мне, например, не подходят подвалы...
В любом городе, я думаю, есть особенные места, располагающие к творчеству. В Москве это, безусловно, - старый Центр. Хотя экологически он не слишком подходит для жизни - ветхие дома, много народу, машин, загазованность воздуха, и все же это место со своей замечательной энергетикой, которой нет в других районах столицы. Моя прежняя мастерская располагалась в мансарде старого дома в Златоустьевском переулке, в районе, чем-то похожем на Париж. Я выходил по утрам завтракать в кафе, общался со знакомыми официантами, знал многих соседей, и в этом было замечательное ощущение уюта и защищенности. Я вообще очень привязываюсь к месту. Но старую мастерскую все же пришлось покинуть из-за сложностей с парковкой. Мое авто, на котором я вожу свои работы, с трудом втискивалось в заставленный машинами двор, и я все время боялся кого-то задеть. Приходилось ездить на такси, это было неудобно...
Рядом с вокзалом, жизнь течет совсем по-другому...
Пришлось поменять место обитания. Перевез сюда, на чердак, очень много вещей, причем не только оборудование и картины, но и часть жилой обстановки. Предметы интерьера для меня немаловажны. Это своеобразные маячки, по которым я ориентируюсь в пространстве, они создают настрой и оживляют, одомашнивают рабочее место. Поэтому я не ленюсь перетаскивать из студии в студию старинные кресла, монументальный бабушкин стол, комоды и даже пианино (которое, кстати, в этот раз "не прошло" по узкой лестнице, и его пришлось подарить приятельнице).
Здесь, рядом с вокзалом, жизнь течет совсем по-другому. Иной пейзаж из окна, постоянно снуют толпы чем-то озабоченных людей... Но я, как художник, нахожу среди них очень любопытные типажи, и это меня несколько примиряет с действительностью...
Для строительства деревянного дома предпочтительно использовать массив древесины, например, оцилиндрованное бревно. Этот материалы обладают необходимой прочностью и поддерживают благоприятный микроклимат в помещении.
